Владимир Азин травмировался в армии и уже 23 года — на коляске. Честно говоря, думал, что люди с ограниченными физическими возможностями замкнуты и обижены на весь мир. Но от моего собеседника просто веет оптимизмом, а главное — он абсолютно не считает себя каким-то ущербным.

— Стараюсь сам все делать. Спускаюсь в переход, и если ко мне подойдет человек и предложит помощь, честь и хвала ему, а нет — это нормальное явление, — рассуждает Владимир. — Каждый живет своей жизнью. Человек едет на работу, и у него свои заботы, а тут еще инвалиду помогать…

Мужчина работает на заводе «Артем» инженером-испытателем. На общественном транспорте почти не ездит, имеет машину.

— Попробуем проехаться в метро, — предлагает он. — Пять лет там уже не был, посмотрим, как все изменилось.

Подъезжаем к ст. «Харьковская». И — вот она, первая трудность. Для спуска в переход нет ни подъемника, ни пандуса. Честно говоря, я в замешательстве: как будем решать проблему? Владимир разворачивается спиной к лестнице, берется руками за перила и начинает спрыгивать со ступеньки на ступеньку.

— Коляска, конечно, немного терпит, но ничего — улыбается Володя.

В вестибюле станции девушка-дежурная у турникетов просит подождать, дескать, «вызову людей, которые вас будут сопровождать». Через несколько минут появляется женщина в синей форме:

— Сейчас поможем вам. Девочки, идите сюда (зовет техничек. — Авт.).

Услышав это, Владимир Азин заявляет, что мы как-то сами спустимся. Он разворачивается спиной к ступенькам и ко мне:

Сложности помимо транспорта По словам Владимира Азина, трудности он испытывает даже при посещении Дарницкой райадминистрации. Пандус с улицы там есть, а вот в вестибюле ненужные для инвалида две ступеньки мешают проехать. Даже на почту попасть трудно. «Везде почти по десять ступенек, и без помощи — никак, — разводит руками Володя. — Приходится ездить в почтовое отделение на Печерске, там есть условия для заезда». В городе пандусами и съездами оборудованы не все магазины, аптеки, парикмахерские, жэки.

— Возьми, пожалуйста, сзади за ручку коляски и просто скатывай ее вниз, придерживая.

Стоит отметить, что пандус для съезда на перрон — в наличии, но скользкий он и уж очень крутой. Мой спутник подтверждает: на таком можно запросто травмироваться.

— Эти бабушки могут и сами травму получить, и мне увечья нанести, ведь они не знают, как правильно брать коляску, — говорит Владимир.

Дежурная по станции уточняет, куда мы едем, и заверяет, что нас встретят на нужной станции.

Выходим на перрон ст. «Красный хутор», где нас встречают два милиционера.

— Лифт не работает — будем поднимать вас по лестнице, — заявляет страж порядка. — Вообще, мы впервые сталкиваемся с тем, чтобы помогать человеку в коляске, раньше на станцию инвалиды не приезжали.

Интересуюсь, давно ли поломался лифт?

— Так он и не работал с того дня, как станцию открыли. Она вообще-то недавно функционирует! А лифт обещают скоро открыть, — говорит парень в штатском.

Ответ шокирует. «Красный хутор» в эксплуатации больше года, а для работников метро это «недавно»! Станция вроде и оборудована всем необходимым для инвалидов, но эти прелести не работают. А вот к милиционерам претензий никаких. Поднимают Владимира по лестнице в вестибюль станции и даже предлагают помочь подняться на улицу. Когда возвращаемся назад на «Харьковскую», нас снова встречает тетенька в синей форме. Наверх поднимаемся по пандусу. Я сзади толкаю коляску, а Владимир подруливает колесами.

— За пять лет абсолютно ничего не изменилось, — сожалеет Владимир. — Нет специально обученных людей, которые проводят человека в коляске и помогут ему преодолеть все преграды.

Прокатимся и на наземном транспорте. Чиновники хвалят низкопольные бусы, приспособленные для инвалидов. На конечной, у ст. метро «Харьковская», подходим к отправляющемуся автобусу, чтобы узнать, где его остановка. Водитель видит, что поедет человек на коляске, но на остановке автобус останавливается почти в двух метрах от бровки. И кому нужна такая низкопольность?

— Сами заберемся, — не унывает Владимир. — Возьми сзади за ручку и старайся затягивать коляску в салон, а я за поручень буду помогать.

В итоге нам подсобил еще и прохожий, поднявший коляску спереди. Мы в салоне. Из автобуса Владимир самостоятельно спрыгивает на своем транспорте, благо, высота небольшая.

— Вот так вот, вроде что-то и делают для нас, но сами видите, как все в итоге получается, — рассуждает мужчина.

Узнаем, с какого пути отправляется поезд, и следуем в ведущий к путям тоннель.

— Хороший съезд сделали, но довольно крутой, съехать вниз можно, а вот подняться будет тяжело даже для меня, ведь считаю себя физически подготовленным человеком, — размышляет Владимир.

Для скольких неудобства В ОО «Группа активной реабилитации» утверждают, что статистика количества инвалидов-колясочников в Киеве не ведется.Но, к примеру, инвалидов-спинальников в Украине — около 10 тыс человек.

Находим дорогу к нужному нам пути. Естественно, решаем подниматься на лифте (они выходят к каждому пути). Владимир нажимает на кнопку. Увы, подъемник не работает. То же — и с другими лифтами.

— Значит, будем подниматься по ступенькам, — улыбается Владимир. — Работаем вместе. Ты, Денис, тянешь коляску на себя, чтобы она заезжала на ступеньки, а я буду двумя руками подтягиваться на перилах.

Представляю, как, к примеру, женщина или старик на коляске будут мучиться. Такими приемами мы преодолеваем более 20 ступенек. Все! Перрон. У меня появляется небольшая отдышка, а Владимир как ни в чем не бывало катит к своему вагону. Вдвоем с его другом мы подсаживаем Володю на коляске в вагон. Счастливого пути! Хоть на пару дней останется позади Киев барьерный.